Artkomi Journal

Недаром помнит вся Россия про День Бородина…

– А особенно участники Ежегодной Бородинской Баталии. Одним из них, кстати, является наш журналист – Валентин, который согласился рассказать, каково находится внутри военных действий великого сражения 1812 года.

Лагерь реконструкторов: утварь должна быть антуражной

 

 

 

 

 

 

репетиция, цель которой отработать взаимодействие клубов, проверить моменты и эпизоды будущей «битвы».

Ставший уже традиционным, международный военно-исторический праздник «День Бородина», собирает тысячи зрителей и сотни участников, любителей истории – военных реконструкторов.

Сам я на протяжении  пяти лет занимаюсь этим хобби и состою  в клубе « 15 легкий полк Великой армии». Наш клуб насчитывает примерно 25 человек, которые живут в Петербурге, Москве, Нижнем Новгороде, Смоленске, Нижневартовске.

Приближался конец августа, и у меня было предвкушение, что вот-вот, уже скоро, я поеду на свое любимое ЕББ  (Ежегодная Бородинская Баталия). Конечно, у меня были мысли, что аудитория торжества будет меньше и получится камерное сражение, так как в прошлом году отгрохотало  юбилейное 200-е ЕББ.

Выехав в четверг, в автобусе, забитом военными историками, с русскими и французскими  песнями, буквально за 10 часов, я увидел смену окружающего меня мира: улицы, дома и магазины Петербурга сменились на леса, поля и деревья Бородинского поля.

Лагерь реконструкторов состоит из улиц и палаток, каждый полк имеет свою территорию, на которой стоит линия белых антуражных палаток, костры, кухни и различные постройки.

Для тех, кто имеет туристические палатки, есть отдельное место в лагере, но на самом деле, поставить такую палатку в «белом лагере» и замаскировать ветками не такая уж и проблема.

Так  как все основные мероприятия были в субботу, в пятницу, в день приезда, весь личный состав клуба занимался работой по лагерю: приготовление пищи, установка палаток и командирского шатра, а также строительство сенника, где можно отдыхать.

Хочется сказать несколько слов о питании и о его организации. На кухне нет как таковых поваров и приготовлением пищи занимаются маркитантки с помощью дежурных. Конечно же антуражную еду  редко кто готовит, но вкусный луковый суп с гренками, гуляш мясной или жареные овощи тоже неплохо. Все едят из своей посуды, и все вещи в лагере, включая тарелки, кружки и котлы и прочая утварь должна быть антуражной или выглядеть как таковой, пластик  и прочие современные материалы исключаются.

Первый день для многих клубов это установка лагеря, приготовление пищи и постройка различных сооружений. Некоторые полки, в частности наш, ставят караул для охраны территории полка.

Суббота – это подготовка к репетиции и строевые занятия.

В первой половине дне были занятия, проводимые капралом  15-го легкого полка Лепри. Проверялись знание команд и заряжение ружья в 12 приемов.

После обеда клубы собирались и шли на плац-театр – место, где состоится воскресное сражение.

В субботу здесь проходит репетиция, цель которой отработать взаимодействие клубов, проверить моменты и эпизоды будущей «битвы».

А вечером субботы и днем до сражения в воскресенье весь личный состав клубов старался приводить в  порядок свою форму и снаряжение, которым в эпоху Наполеона и Александра уделялось много значения.


Хочется сказать несколько слов об униформе обеих армий. По вступлении на престол императора Александра I, сторонника пышной военной формы, форма стала ещё более неудобной. Павловская форма в 1802 году была заменена новой. Навсегда были уничтожены парики, сапоговидные штиблеты и туфли были заменены штиблетами на брючных застёжках; мундиры значительно укорочены, сужены и получили вид в роде фраков (фалды на мундирах были оставлены, но у солдат они были короткие); введены стоячие твердые воротники и плечевые погоны и эполеты; воротники офицеров украшались шитьем или петлицами и вообще были цветные; по их цветам различались полки. На смену лёгким и удобным треуголкам пришли новые головные уборы, высокие, тяжелые и весьма неудобные; они носили общее название киверов, при этом ремешки на киверах и воротник тёрли шею. Высшему командному составу было приписано носить популярные тогда двууголки огромных размеров с перьями и окантовкой. Зимой в двууголке было тепло, но летом очень жарко, поэтому также стала популярна в тёплое время года фуражка-бескозырка. Погоны были введены сначала только в пехоте и все красного цвета, затем число цветов было доведено до пяти (красный, синий, белый, тёмно-зелёный и жёлтый, по порядку полков дивизии); офицерские погоны обшивались галуном, а в 1807 году были заменены эполетами. Впоследствии эполеты были даны и нижним чинам некоторых кавалерийских частей. Павловские плащи были заменены узкими шинелями со стоячими, не закрывающими ушей воротниками. Вообще, несмотря на значительное упрощение формы обмундирования, она была ещё далеко не удобна и не практична.

Солдату было затруднительно содержать в исправности массу ремней и принадлежностей, входивших в состав снаряжения; кроме того, форма обмундирования была все ещё сильно сложна и тяжела в носке. Ополченцы при Александре I сначала одевались в какое хотели платье; позже им дана Форма состоявшая из серых кафтана, шаровар, заправленных в высокие сапоги, и картуза (фуражки) с медным крестом на тулье. Со дня вступления на престол Александра I и по 1815 г. офицерам было разрешено вне службы носить партикулярное платье; но по окончании заграничного похода вследствие брожения в армии это право было отменено.

Регламенты военной моды

Во французской армии носили кивер, введенный в 1806 году. Мундиры линейной пехоты изменились лишь незначительно: в соответствии с модой они стали приталенными, фалды – узкими и гораздо короче, чем на мундирах, которые носили в 1800-1806 годах. Униформа легкой пехоты сохранила свои особенности и претерпела несколько меньшие изменения в покрое, чем униформа линейной пехоты.

В апреле 1806 года было издано предписание, касающееся шинелей: они вводились для всех чинов пехоты, могли быть одно- и двубортные, расцветкой от бежевой до темно-коричневой. Элитные роты должны были носить на шинелях эполеты, снятые с мундиров. В свернутом виде шинель носилась на ранце.

В действительности же, существовало немало специфических деталей, не предусмотренных регламентом, которые отличали форму того или иного полка (форма и цвет обшлагов, эмблем на отворотах фалд и т.д.). Экипировка фузилера включала патронную сумку на широкой белой перевязи, на которой крепились штыковые ножны. Перевязь фиксировалась на плече при помощи погон, прозванных из-за своей формы “гусиными лапками”. Погоны были синего цвета с красной выпушкой.

Гренадеры, как элитные роты, отличались от фузилеров украшениями на шапках, эполетами, эмблемами на пуговицах, отворотах фалд. Экипировка гренадер включала пехотные полусабли – тесаки. Вышеуказанные детали униформы могли различаться по полкам.

Согласно официальным распоряжениям, вольтижеры должны были выделяться среди прочих солдат только воротником желтого цвета с красной выпушкой. На самом деле, командиры частей, да и сами вольтижеры, не были удовлетворены столь скромными различиями. В результате униформа вольтижеров имела дополнительные детали, такие как эполеты разных цветов, султаны на шляпах, полусабли с темляком цвета эполет и т. д. Эти элементы униформы были чаще всего желтого цвета, ставшего как бы непременным атрибутом вольтижерского мундира, либо желтого цвета в комбинации с зеленым или красным. Мундиры вольтижер, точнее отдельные детали, также различались по полкам.

В качестве головного убора фузилеры и вольтижеры носили двуугольную шляпу (“bicorn hat”). Двууголки фузилеров украшались помпонами ротной расцветки, вольтижеров – высокими султанами желтой или желто-зеленой расцветки. Гренадеры, вместо двууголок, предпочитали носить меховые шапки, украшенные этишкетными шнурами и высокими красными султанами.

В первые годы Империи большинство пехотинцев носили длинные волосы, заплетенные в косу. В армейских частях косу не пудрили. Усы являлись прерогативой элитных рот, то есть гренадеров и вольтижеров.
Походная униформа рядового включала штаны свободного покроя, нерегламентированного цвета, носимые поверх коротких гетр.

Нестроевым головным убором являлся суконный колпак синего цвета с длинным шлыком – “bonnet de police”. Он шился из старых мундиров, имел красный галун по краю околыша и шлыка. Элитные роты – гренадеры и вольтижеры – украшали околыш колпака аппликацией в виде “горящей гренады” или “охотничьего рожка”. Колпак носился в свернутом виде под нижней частью патронной сумки.

Униформа французского солдата  периода наполеоновских войн характеризуется отсутствием в ее комплекте столь важного элемента, как шинель. Изначально, в “лучших военных традициях” XVIII, зимой армия должна была находиться в казармах и готовиться к летней кампании. Регламентом 1792 года этот вид одежды был предписан чинам линейной пехоты, однако, из-за отсутствия централизованных поставок, шинель не являлась обязательным элементом униформы наполеоновского солдата. В действительности, на походе и во время боевых действий, которые проходили осенью и зимой, солдаты вынуждены были использовать любые “найденные” у военнопленных и у гражданского населения различные элементы верхней одежды для того, чтобы укрыться от холода и непогоды.

Униформа офицерского состава отличалась лучшим качеством сукна, дорогой отделкой мундира, золотыми эполетами и металлическим нагрудным знаком. Офицеры элитных рот линейной пехоты предпочитали использовать в качестве холодного оружия пехотные сабли.

Полки легкой пехоты имели униформу, весьма отличную от полков линейной пехоты, которая к тому же характеризуется еще большим разнообразием.

Главной особенностью мундиров легких пехотинцев был их особый покрой, характерный также и для ряда частей легкой кавалерии: мундир “французского типа” с укороченными фалдами и заостренными в нижней части лацканами. Этот мундир был полностью синего цвета с алым воротником и клапанами обшлагов; выпушки белые, пуговицы белого металла, жилет синий с белыми пуговицами, штаны синие.


Сражение: честь, отвага и преданность

Воскресенье – главный день! С утра начинаются движения французских и русских войск: первые едут на Шевардино, где проходит церемония памяти солдат Великой Армии, а в тоже время в Горках идет похожее мероприятие у русской армии.

Около 14 часов, наш батальон легкой пехоты, в виде 9 и 15 легких полков выдвинулся на плац театр через  пионерный лагерь. Спустившись на плац театр, были видные последствия дождя, который, кстати, и не прекращался: размытая земля, маленькие ручейки, лужи. Парадные белые гетры и начищенные ботинки превратились в живописный этюд.

По сценарию наш батальон выдвигался из-за леса, брал деревню и поджигал её. Поджог деревни мы сделать не успели, так как это сделал кто-то из партизан, и неизвестно было  ли это по плану. Пройдя мост через реку Колочь, я забыл совсем о плохой погоде, о грязи, и о том,  что было под ногами. Началось реальное сражение:  рассыпание в стрелковые цепи, залпы батальона, штыковые атаки, построение  в каре и несколько атак на батарею русских  под прикрытием пушки Гвардейской конной артиллерии.

Честь, отвага, преданность  Императору и способность не унывать в самых тяжелых условиях – вот главные моральные характеристики, свойственные наполеоновской армии в целом. Современному  человеку нелегко понять, что для офицеров и старых солдат наполеоновской эпохи сама война стала предметом не страха, а вожделения. Объявление войны встречалось с восторгом и ликованием, на войну шли как на парад.

Что же заставляло этих людей, словно одержимых, презирая раны и смерть, устремляться на вражеские штыки навстречу шквалу картечи? Конечно же, награды, жажда славы и  почестей играла роль для офицеров и генералов, но на обычного солдата воздействовало в первую очередь чувство чести.

Каждый раз выходя на сражение, меня наполняли эти же чувства, как и того обычного солдата, или капрала, или старшего сержанта или даже су-лейтинанта.

Как же все быстро заканчивалось:  финальное построение и оставшиеся часы на сбор лагеря и прощание с друзьями, с которыми видишься несколько раз в году.

Уезжая на автобусе в очередной раз с поля, я заметил что нас провожает теплое Бородинское солнышко, которое стеснялось выходить в течение этих дней.

Фото Тамара Антипина