Посвящается годовщине смерти художника Алексея Чистякова.
В один из холодных зимних февральских вечеров, просматривая анонсы и афиши выставок в городе, я наткнулся на любопытный вернисаж «Алексей Чистяков. Архив». Обложка и текст с подобранными работами явно манили меня туда, тем более я только начал заниматься живописью и абстрактным экспрессионизмом, и все новое и незнакомое в беспредметном искусстве было крайне интересным.
На Невском 64 в Al Gallery был представлен последний проект художника, я успел попасть в последний день, и мне повезло. Оставшись наедине с работами, я стал понимать, что это просто ирреальное и необъяснимое. Я ушел в легком экстазе и непонимании материала, ведь мое сознание в первый раз с таким столкнулось.
Параллельно шла большая ретроспектива на Фонтанке 57, которую я был обязан посетить. Всех эмоций и чувств не передать, но уже тогда я точно понял – такого мой глаз ещё не видел.
Живопись Алексея Чистякова это реальность, в которой нет предметности, она завлекает явно видным передним планом фактуры, процарапывания, подтеков и стеканий, вместе с тем второй план цвета и объема и размера холста затягивают зрителя в мир беспредметности.
Алексей Чистяков художник-экспериментатор, он изобрел технику «двойного холста» и много работал с разными типами поверхностей и фактур. Он увлекался мистикой, нумерологией и различными теориями западных философов – все это также оставило отпечаток на его живописи.
К сожалению, информации об этом художнике в сети практически нет, изучив некоторые каталоги, маленькие кусочки статей, фотоархивы, я решил написать эту статью о художнике, перевернувшем мой мир и восприятие абстракции. Для этого мной была проведена серия интервью с его друзьями художниками, кураторами и галеристами.
Одни из первых, кто согласились мне помочь с информацией, были Гена Манжаев и Аслан Уянаев. Сидя в мастерской Аслана, Геннадий стал вспоминать творчество Чистякова: «Поначалу я не сразу принимал его искусство. У него был своеобразный подход к холсту, он был очень ответственный и серьезно относился к работе. Его живопись была непростой и также трудоемким процессом: во-первых, это многослойная пастозная живопись, во-вторых, был наклеен холст на другой холст, получался так называемый «второй холст». Но это был индивидуальный стиль».
Поблагодарив мужчин и спускаясь по лестнице, я увидел двух художников, один из которых открывал двери мастерской.
Я спросил: « А вы знаете, где была мастерская Алексея Чистякова?»
Открывающий двери ответил: А это она и есть».
Этим человеком оказался Андрей Чежин, фотограф. Он с удовольствием поделился воспоминаниями об Алексее: «Я не помню точно год знакомства, но примерно середина-конец 90-х. Так вышло, что сложилась ситуация из-за затопления его комнаты, которая вынуждала Алексея переехать в новую мастерскую, и я тоже приложил к этому усилия (смеётся). И вот , когда уже ему дали мастерскую, я увидел что в старой комнате осталась стена, обклеенная бумажками, газетами, все в краске и мазках. Я говорю: «Леша отдай мне эти все бумаги!». Лешка спокойно мне отдал, я их срезал, сделал из них картину формата 50х60 , забил кнопочками и выставил в Манеже.
Леша был очень приветливым человеком. Каждый раз, заходя в мастерскую, он активно рассказывал о своих работах, старых, новых, о тех, что пока в процессе. Мы с ним также устраивали обмен красок на фотобумагу».
Одним из интереснейших интервью, которые мне пришлось проводить, стало интервью с Дмитрием Пиликиным, куратором и арт-критиком. Пригласив меня в свой кабинет в здании СПБГУ, Дмитрий стал неспешно рассказывать: «Заходя каждый раз в его мастерскую, я поражался – а человек-то работает и успешно! Я прекрасно помню, как Леша сам натягивал и грунтовал холсты, экспериментировал с мешковиной и дырчатыми холстами. Он следил за фактурой стен города и работал потом с этим как с эстетикой на холсте. Простота его работ скрывается за трудом и упорством. Последнее время он увлекался видеоинсталляцией – это была бы отличная возможность передать фактуру поверхности».
Одним из первых, кто познакомился с Алексеем на “старой Пушкинской” в 89 году, был Глеб Ершов: «Я в те годы увлекался беспредметным искусством и, когда познакомился с Чистяковым, был удивлен. Это был первый художник-абстракционист, которого я видел вживую. Он был лихой, беспечный, стоял в косухе с расстёгнутыми рукавами с мастихином и наносил толстыми слоями краску на большие холсты, которые лежали у него на столе. Удивительно, но он не считал себя абстракционистом. Алексей говорил, что холст это его реальность, размышлял много об абстракции и её предназначении. Да, он замечал неоднократно, что его работы не абстракции. Это реальная жизнь, отношения, отношения, протекающие в нем» – рассказывает Глеб Ершов. С Глебом Юрьевичем мы сидели в подсобном помещении галереи Navicula Artis. Глеб был куратором четырех выставок Чистякова и, узнав о моей статье, с радостью делился воспоминаниями.
Последние 7 лет Алексей Чистяков сотрудничал и выставлялся в Al Gallery, в прошлом галерее «Альбом». Я решил съездить и посмотреть на работы, которые хранились в помещении.
Директор Наталья Панкова вспоминает знакомство и общение с художником: « Когда я увидела в первый раз его мастерскую, меня поразила чистота и педантизм. Вымытые кисти, купленные рулоны холста, и качество живописи. Он был перфекционистом, и это отражалось на его картинах. Он с ними долго работал, и ему нужна была финальная точка, если её не было, он переделывал картину. Я помню случай, как привела к нему клиента из другого города, но картина была перекрашена в другой цвет, в итоге покупатель уехал, а Леша стоял с закатанными глазами и делал вид, что он тут не причем».
Алексей Чистяков скончался у себя дома 11 сентября 2012 года неожиданно для всех друзей и семьи.
«Это была абсолютная неожиданность. Я был у него в мастерской за пару недель до смерти, и все в помещении было подготовлено к работе в осенне-зимний период. К тому же у него была куча идей, которые были оформлены на десятках кусочках холстов» – вспоминает Дмитрий Верхолат, друг семьи.
Незаконченным остался проект из семи картин, который готовился для Al Gallery: «Леша готовил выставку для нашей галереи, я к нему периодически ездила смотреть работы, вдруг что-то новое. Были какие-то работы, но они стояли лицом к стене, и Леша не показывал их. Мы с ним общались за неделю до смерти и должны были созвониться, но он внезапно умер»- говорит Наталья Панкова.
Подводя итоги, хочется отметить, что впечатление от творчества Алексея Чистякова остается в памяти надолго. Серо-черные, белые, терракотовые, охристые полотна поглощают зрителя и в тесном и в далеком контакте друг с другом.
Изучив творчество и полотна, пообщавшись с друзьями и художниками, узнав новое из жизни Алексея Чистякова, я продолжаю оставаться неравнодушным к творчеству этого мастера, который и по сей день оказывает большое влияние на меня.
